Андрей Колодюк: "Растущий рынок интересует любого венчурного инвестора"

- Сейчас многие эксперты, особенно в IT, говорят, что кризис как раз подходящее время для рискованных вложений в инновационные, революционные идеи. А что по этому поводу думаете вы?  - Если посмотреть на последние 6-8 месяцев, вы увидите, что люди стали больше времени проводить в Сети, чем в "реале". А с другой стороны, в Интернете появилось много новых проектов. То есть, тут наблюдается двухсторонняя активность. Мы знаем, что Украина по проникновению Интернета по сравнению с Западной Европой находится в самом начале пути, у нас в онлайне — только около 10% населения, а рано или поздно Интернетом будут пользоваться все. Примерно так же, как мобильными.  Значит, рынок вырастет, а растущий рынок — это то, что интересует любого венчурного инвестора. Он хочет работать на зарождающемся рынке, ведь таким образом можно проинвестировать компанию, которая потом станет известной на рынке, уже сформированном. Наш IT и интернет-рынок находятся на ранней стадии развития, а значит, они интересны для венчурных инвесторов, которые вкладывают "умные" деньги и рассчитывают на рост в ближайшие 3-5 лет. Все мы надеемся, что к этому времени кризис закончится, рынок изменится, а инвестиции, соответственно, окупятся.  - Венчурное инвестирование часто называют рисковым. Насколько оправданы такие риски для Украины сейчас, и насколько применим в украинских условиях зарубежный опыт? К примеру, той же Кремниевой долины...  - Давайте по порядку. Первое — насколько рискованно сейчас такое инвестирование, да и стоит ли вообще вкладывать деньги таким образом. Конечно, когда государственные облигации приносят инвестору до 30% годовых, в этой ситуации говорить об инвестициях в рисковые проекты довольно сложно. Венчурные проекты приносят от 40-50% и выше. Поэтому инвестор, который видит 30%-ю доходность, немножко скептически будет относиться к венчурным возможностям. Но нужно не упускать из виду, что венчурный инвестор готов играть "вдолгую", он готов заработать прибыль, намного превышающую 50% годовых. Все прекрасно понимают, что стартапы на ранних стадиях — это инвестиции от $100 тыс до миллиона максимум (в украинских условиях). Соответственно, инвестор надеется, что когда кризис закончится, эта компания вырастет и будет стоить десятки миллионов долларов. Возьмем примеры российских компаний: даже в это время, такая компания как Яндекс, стоит даже сейчас примерно $2 млрд. А начинали они с нуля, с десятков тысяч долларов. Поэтому с одной стороны, сейчас рынок венчурного инвестирования довольно ограничен, потому что не все готовы играть "вдолгую", с другой - достаточно квалифицирован — деньгами управляют венчурные фонды.  Относительно зарубежного опыта. Если посмотреть на историю той же Кремниевой долины, там проводились инвестиции в микроэлектронику. А для Украины эта отрасль, к сожалению, практически потеряна. Но можно сказать, что механизмы развития любых проектов, включая стартапы, универсальны, а значит, такой опыт будет для Украины достаточно интересен. Прежде всего тем, что он дает почувствовать мировой рынок. В 2003 году мы открыли представительство украинских компаний в Кремниевой долине. Я помню, как многие из украинских предпринимателей побывали там и пообщались со своими коллегами, и, на самом деле, сэкономили уйму времени: они поняли, как работает мировой рынок. Поверьте, это понимание важно для развития проектов. Однозначно рекомендую всем, мечтающим о создании нового Google, там побывать. Таких ивентов там происходит достаточно много. Уже четвертый год проводится мероприятие при нашем участии и поддержке - SVOD (Silicon Valley Open Doors). Оно рассчитано как раз на стартапы из СНГ. Если же говорить об Украине, я бы сравнивал нашу ситуацию даже не с с Калифорнией, не с США, а с кем-то поближе — с той же Польшей. Польские инвесторы говорят, что готовы вкладывать в украинские стартапы, потому что видят здесь те же компании, которые они поддержали 4-5 лет назад в Польше, и которые уже вышли в лидеры на польском рынке. Подобные компании у нас только зарождаются, но поляки уже знают, что сработает, а что — нет. Кстати, это один из моментов, объясняющий, почему активизируются инвесторы: они видят, что рынок во многих нишах еще пустой. - А какие именно ниши не заполнены в украинском Интернете?  - Ниша электронной коммерции у нас находится в самой начальной стадии развития. Это однозначно, об этом говорят все эксперты. Далее — социальные сети. Говорят, что их рынок сформирован. - Там образовались такие себе "монополисты"... - Да, но там появятся и появляются нишевые сети. Практика показывает, что существуют большие порталы общей тематики, но со временем возникает множество нишевых специализированных сетей. Рынок онлайн-прессы уже более-менее сложился, но и тут остается место для интересных решений по совмещению интерактивных технологий - как, например, ваш проект (портал Openbiz - примеч. О.К.) Также будут развиваться интернет-телевидение и радио, все проекты, связанные с софтом для мобильных и для ПК, с контентом, с интернет-безопасностью. Последнее — это очень важная ниша, в которой, кстати , именно украинские стартапы с точки зрения истории имеют достаточно впечатляющие перспективы.  - Чтобы развить тему национальных примеров... Почему российские проекты чаще выходят на мировой уровень, берем тот же Яндекс, чем украинские? Ведь потенциал вроде бы равный.  - Если мы говорим сейчас о проектах, которые ориентированы на русскоязычный Интернет, они должны быть также ориентированы и на рекламодателя, который бы работал на этой территории. Для проекта, который появляется в России, связка с рекламодателем очень важна. "Яндекс" в Киеве не развился бы, если бы не было московского офиса и российских рекламодателей. Не забываем, что большинство моделей построены на прибыли от рекламы. Если же говорить о проектах, которые были бы направлены на глобальный рынок, так здесь действительно все равно, будет ли проект из Украины, из России, или откуда-то еще. Проекты, которые, имея российские корни, вышли бы на мировой рынок, можно пересчитать на пальцах одной руки. Украинский пример — это система PayPal Макса Левчина. (Когда в 2002 году PayPal стала открытой компанией, eBay выкупила ее за приблизительно $1,5 млрд — прим. О.К.) Но, вообще-то, так называемые "истории успеха" - это как раз то, чего так не хватает нашему региону.  - И правда, в Украине мало ярких примеров быстрого и интенсивного старта интернет-проекта... - Я бы назвал здесь Viewdle – проект, который уже привлек иностранных инвесторов. - Подытоживая, можно ли сказать, что инновационные отрасли, такие как IT и Интернет, в кризисных условиях получили шанс доказать свою "живучесть"?  - Я бы сказал так: этот кризис — ярчайшая иллюстрация для всех наших бизнесменов, иллюстрация в реальном времени, которая показывает, что сырьевой бизнес, на котором они выросли, может быть хорошим стартом для развития, но никак не долгосрочной стратегией. Если посмотреть на российских олигархов, кто в последнее время инвестировал в российские информационные технологии, вы увидите, что это — представители металлургии, нефти, газа. Они вложились в инновационный сектор экономики, и сейчас видно, что они не прогадали. В отличие от наших бизнесменов, которые, не успев вовремя диверсифицировать свои инвестиции, сейчас, конечно же, страдают из-за падения экспорта, внешних рынков. Их предупреждали об этом и ранее, но сейчас они поняли это на собственном опыте. Финансово-промышленные группы должны понять, что этот сектор экономики имеет долгосрочную перспективу и менее подвластен таким колебаниям внешних рынков. И такое понимание уже формируется. И, соответственно, должен вырасти спрос на профессиональных менеджеров, которые могут реализовать инновационную политику государства. Именно реализовать это, а не говорить — в этом жанре у нас всегда "спецов" хватало.   В России — ярчайший пример такого управленца - Чубайс, человек, который, имея опыт управления большими государственными предприятиями, возглавил Роснанотехнологии. По сути, он — политик-менеджер, которого поставили на развитие целой отрасли. И такой пример для РФ не единичен. Там вовремя поняли, что "нефтегазовая подушка" — это хорошо, но нужно развиваться и конкурировать в инновационных областях. А у нас - затишье. Вроде бы есть способные менеджеры, управленцы, но по традиции у нас такие вещи всегда финансировались по остаточному принципу.  - Если чуть-чуть отвлечься от виртуального мира и вспомнить о "реале". Сейчас многие говорят о тяжелых временах для розничной торговли. Что вы могли бы сказать по поводу ближайшего будущего для, например, торговли бытовой электроникой, особенно в связи с дефицитом потребкредитов? А заодно, если можно, скажите пару слов о возможной конкуренции онлайн- и обычных магазинов... - Рынок ритейла с прошлого года упал практически на 50%. Два фактора объясняют такое падение: это общеэкономическая ситуация и отсутствие потребительских кредитов, которые было большим драйвером роста продаж прошлого года. Кредиты — это один из столпов торговли во всем мире, соответственно, когда этот компонент убрали, произошло падение выторга. Кризис также повлиял на потребительские предпочтения людей. Покупать стали меньше, в том числе и бытовой электроники.  - С другой стороны, в одном из исследований США оказалось, что 95% американцев считают компьютер предметом первой необходимости. Будет ли это правдой для украинцев или ПК просто станут доступнее по ценам? - Вы знаете, в кризисе присутствует такой положительный момент. Сейчас цены упали настолько, что повторяется ситуация с мобильными телефонами лет десять назад. Когда мобильные телефоны стоили по тысяче долларов, мы, совместно с "Киевстаром", одни из первых провели акцию "Мобильный за гривну". И эта инновация на потребрынке дала толчок для его развития. Что-то очень похожее происходит и с компьютерами. Другое дело, что интернет-провайдеры пока что проводят таких акций. - А могли бы? Компьютер за "одну гривну"! Нетбук, к примеру?  - А почему бы и нет? Была бы неплохая акция, и она бы дала импульс к развитию рынка даже в таких условиях. Несмотря на то, что нетбуки стоят от $300-400, а количество подключений в Интернет растет, Украина по-прежнему остается "не-интернетизированной" страной, а для многих подключение, даже за такие, сравнительно небольшие, деньги, остается несбыточной мечтой. А по поводу онлайн-торговли... Ответ на этот вопрос уже дали. Если посмотреть на тенденции онлайн-торговли в той же Америке. Объемы ее растут, но не настолько, чтобы в ближайшие десять лет онлайн вытеснил реальные магазины. Все прекрасно понимают, что реальная торговля была, есть и будет. В Украине онлайн-торговля развивается в основном за счет того, что покупать "в Интернете дешевле".  - И удобнее? - Я бы не согласился с этим. Многие отчеты показывают, что онлайн — это техническая покупка, канал доставки. Ведь люди по-прежнему хотят прийти в реальный магазин, и желательно не в один, пообщаться с продавцами. Это проще, чем читать технические характеристики и пытаться в них разобраться. Многие после этого не берут товар с полки, а ищут в онлайне — где дешевле. Чтобы купить парфюмерию, нужно ведь сначала лично оценить запахи, определиться с выбором. И с электроникой где-то похожая ситуация. Люди хотят, что называется, покрутить устройство в руках, попробовать, а уж потом платить за него деньги. Так как у нас онлайн-торговля — это 1% от общих торговых оборотов, нам есть куда расти. А процент этот будет расти пропорционально реальной торговле. Так же, как это происходит в Европе или той же Америке, где онлайн составляет порядка 15% от общих оборотов. Будут развиваться и связанные с онлайн-торговлей сервисы онлайн-платежей, которые у нас пока что воспринимают довольно инертно. Онлайн-торговля еще много лет не сможет заменить реальную, - пока в Интернете не будет симулирован реальный опыт, который получает покупатель в настоящем магазине. Пока консультации не будут проводиться face-to-face и пока не появится возможность, условно говоря, пощупать товар (предпосылки этому уже есть — 3D-веб дает возможность рассмотреть девайс "со всех сторон", симулируя то, что называется "покрутить в руках" - прим. О.К.)  - А ведь и правда, существует огромная проблема с онлайн-консультациями, заявленными как сервис, но довольно неудачно реализованными на большинстве ресурсов...  - Конечно, ведь это достаточно дорого - уделять внимание каждому покупателю персонально. Интернет хорош прежде всего для подготовки. На форумах, в комментариях на сайтах онлайн-магазинов можете получить реальный опыт людей, пользователей товара. Это то, о чем вам никогда не скажет продавец. И в этом — плюс онлайн-торговли.  Еще одно преимущество онлайна в том, что сейчас, когда закрылись множество торговых точек, особенно в маленьких городах, где остался один магазин на город, потребителю проще выйти в Интернет. Кроме того, в онлайне сейчас может быть бОльший выбор, потому как реальные магазины в кризисное время сужают ассортимент, оставляя на полках только "хиты продаж". В реальных магазинах наблюдается дефицит многих моделей, которые не являются "народными".  - Напоследок, не могли бы вы дать свежий обзор ситуации вокруг компаний холдинга Unitrade Group, особенно в свете вашего заявления о том, что City.com - на грани банкротства? - С 12 января этого года, даже чуть ранее, я являюсь собственником четырех компаний, входящих в холдинг — Unitrade, City.com, Melofon, Service Master. Соответственно, все обязательства по этим компаниям перед поставщиками, кредиторами, потребителями, несу я не только как собственник, но и как генеральный директор. Тут ничего не изменилось. Мои бывшие партнеры оспорили мое право на владение этими компаниями, исходя из наших предыдущих договоренностей. Суть спора очень простая. Я действительно в свое время (в феврале 2008 года — прим О.К.) продал акции, но не получил обещанного. Соответственно, суд восстановил меня в правах владельца, исходя из невыполнения договоренностей. Меня же назначили и генеральным директором данных компаний. Эта ситуация в юридической плоскости никак не поменялась. К сожалению, мои бывшие партнеры не согласились с тем, что у компаний есть реальный собственник и генеральный директор. Они попытались отсудиться, чтобы вернуть все обратно, но не получилось, потому что все совершалось законно. И вместо того, чтобы оспаривать свои права в судах, они решились на очень опасный шаг, в том числе для людей, работающих в компаниях. Все активы, которые находились на балансе, перевели на новую компанию. Получилось, что я владею компаниями, на которых есть кредиты и обязательства, но у которых отсутствуют активы. Так как они незаконно выведены, компания вот уже два месяца не может платить по кредитам. Де юре я владею компаниями, а де факто — ими владеют мои бывшие партнеры. Еще до моего прихода в компанию, 5 января, мои бывшие партнеры уже не могли заплатить по обязательствам. О такой ситуации я проинформировал всех держателей облигаций. Получается, что мои экс-партнеры не несут обязательств, а я лишен возможности платить по ним. Либо я и кредиторы сможем убедить их вернуть активы добровольно, либо это будет сделано правоохранительными органами, и реальные директора компаний, которые подписывали документы, будут нести уголовную ответственность.  Я надеюсь, что у моих экс-партнеров хватит прагматизма попытаться добровольно решить этот вопрос в законном поле, а не с привлечением правоохранительных органов, ведь это будет означать наказание для менеджеров компаний. Это - уголовное дело, поскольку активы находились в залоге у кредиторов, которых, мягко говоря, такая ситуация расстраивает. Автор: Ольга Карпенко Источник: openbiz.com.ua Портал розничной и оптовой торговли TradeMaster